Там, где прежде сражались и звонко кричали, Раскаленной плитою висит тишина. Вместо топота ног в тренировочной зале Только тихая поступь Каору слышна.
Может быть, дни прошли, может, годы минули, Может быть, не истек и единственный час. Но Каору все бродит, бессильно сутулясь, И тускнеет огонь в глубине ее глаз.
Репутацию школы спасать уже нечем. Правду душит хитро заплетенная ложь. И Каору себя обнимает за плечи, Чтоб унять бесполезную жалкую дрожь.
Как ей жить, чем ей жить в изменившемся мире - Не найти на пустые вопросы ответ. Тишина обрывается вдруг - хитокири, Улыбаясь, Каору зовет на обед.
Тут должна была быть зарисовка по teen!mormor, но я ее не закончила. Поэтому будет это.
Все, что я могу дать - бери, Не взирая на суть причин. И не спорь, не держи пари. Я с тобой навсегда, Не на день - на два. Мне плевать на твой лик и чин, Безразлично число личин. Я с тобой до конца - Не на три часа, И не жду от тебя гран при. Все, что я могу дать - бери.
- Что это такое красное? - Сумка, - я поправляю красный палантин на коленях и бросаю взгляд на куртку. - Так вышло, я сегодня во всем красном. - Почему? - живо интересуется мужчина напротив меня, и я даже не знаю, что ему ответить. - Люблю этот цвет? - Я тоже. - Кивает он, делая еще один глоток эспрессо, который всего четверть часа назад требовал принести в кружке побольше. - Только другой формы и на других частях тела. - На этих словах он откидывается на спинку полосатого дивана, признавая, хотя и не слишком искренне: - Кажется, я хамлю. - Кажется, ты пошлишь, - парирую я и бросаю взгляд на часы. *** - Цветы не будешь забирать? - Напоминает мой кавалер, и я неожиданно понимаю, что совсем забыла про букет. Вытаскивая цветы из вазы, ловлю себя на мысли, что оставить их здесь совершенно не жалко. О мелочности своего спутника думать совсем не хочется, вместо этого вспоминаю давний разговор. Улыбаюсь. *** - А говорила, что не торопишься. - Я устала и замерзла, - признаюсь, протягивая ладонь в знак подтверждения. Мужчина зажимает зубами сигарету, освобождая руку и трогая мои пальцы, но все равно не торопится - сбавляет шаг, растягивая мгновения в минуты. По его словам, гулять под звездным небом - романтика. - Давно я так не гулял. Рассеянно киваю в ответ. Сегодня я вообще говорю очень мало: больше неопределенно смеюсь и бросаю общие реплики, давая выговориться своему визави. В отличие от меня он чувствует себя совершенно свободно, поначалу настороженно, а затем и вовсе раскованно. В отличие от него, я не хочу ничего говорить - и вовсе не потому, что меня устраивает молчание с ним - наоборот. Меня не устраивает с ним диалог. Пока он рассказывает о своем одиночестве, гадаю - как меня угораздило согласиться на то, что напоминает сценарий двухлетней давности. Хочется поскорее оказаться дома, распустить в волосы, стянутые в аккуратный пучок, сменить розовую блузу на просторную рубашку, а классические брюки на джинсы. *** - Как так, молодая девушка одна, и без парня? - спрашивает он, наклоняясь понюхать цветы, а на самом деле поближе ко мне. Пожимаю плечами, хотя в темноте, наверное, незаметно. - Так уж сложилось, - с нетерпением жду его такси, пересчитывая лепестки бутонов. К счастью, такси по вечерам уже давно не редкость, а потому прощание не затягивается. Нелепыми кажутся неудавшиеся объятия - на них я сдержанно не отвечаю. И, дождавшись, когда он развернется, чтобы уйти, с огромным облегчением заскакиваю в подъезд. *** Звонок раздается буквально через четверть часа. Болтать о ерунде не получается. - Хорошего вечера, - желаю из вежливости. - Мой хороший вечер уже закончился, - слышу сожаление и невольно закатываю глаза. Пара смсок вдогонку звонку так и останутся без ответа - я занята: оттащив ноут на кухню, старательно выговариваю слова, надеясь, что мое картавое "р" будет не слишком заметно в записи. Надеясь, что сумбурная импровизация отвлечет адресата от мрачных мыслей. Мой хороший вечер только начался.
Копаясь в своей душе, мы часто выкапываем такое, что там лежало бы незаметно. Лев Толстой «Анна Каренина»
Деструктивные импульсы самоанализаЕсли и есть люди, которые знают, что и как делать со своими эмоциями, то я точно не принадлежу их числу. Эмоциями я болею. Долго и невозможно болезненно превознемогаю то, что кому-то дается одним щелчком пальцев, улыбкой или верным словом. Мои же слова подбираются с трудом, невыносимо медленно - формулировать то, что засело занозами в сердце я никогда не умела и, кажется, так и не научилась. Если отбросить всю мишуру, то каждая попытка разобраться, что же происходит, больше похожа на сдавленный отчаянный вопль: "Мне плохо! Пожалуйста, пойми сам, что ты сделал не так! Пожалуйста, не делай так больше. Пожалуйста." Чувствовать не стыдно, стыдно быть бесчувственным, - еще одна непреложная истина, которая играет со мной злую шутку, ибо мне - стыдно. Неумение объяснять (4Л - вещь, конечно результативная и при необходимости заткнет за пояс 1Л, но в большинстве случаев пребывает в состоянии анабиоза) оборачивается непонимаем, мучительным молчанием и самокопанием и сожалением о том, что лучше было промолчать с самого начала. Стиль избегания конфликта - мой любимый, как бы ни деструктивны были последствия. Молчание - мой самый лучший друг. И жертвы никому не нужны.
Кэт: Ты смотри так Достоевским не стань! Анна: Не, я ж там беру агрессорские реванши, низзя хдд Кэт: Вспомнилось твое эпичное про агрессора, который тыкает всех вилкой Анна: В Макса потыкаешь, как же, он мне вилку сломает хд Кэт: А потом начнет чинить, потому что сломанные вилки - это не по системе и так не должно быть
UPD. Активаторы активируются:
[22:19:37] Hohepriesterin:cs543104.vk.me/v543104657/c06/OtAWfqSV0ro.jpg хочу такую хд [22:21:05] Nastya S: мне такая же нужна - ученикам на лоб ставить и родителям назад отправлять xD
Когда Моран понимает, что вместо делового партнера и успешной сделки, его ждала тщательно проработанная засада, он чувствует нечто наподобие облегчения. Кажется, беспокойство, не покидающее его все это время, находит свое логическое объяснение. Когда Мориарти понимает, что пытается ответить на телефонный звонок, держа в руках курительную трубку, он чувствует нечто наподобие разочарования. На его сугубо субъективный и объективно не предвзятый взгляд, современные технологии могли бы дойти и до таких мелочей, но пока что приходится обходиться без оных. Курительную в руках консультанта сменяет трубка телефонная.
Руки Морана крепко связаны у него за спиной. Зверей ведь нужно держать на привязи. В ребра глухим ударом вонзается чей-то ботинок - свет отрезает пыльный кусок ткани. Разбитыми губами полковник ловит снег. Не стыдно быть пойманным. Стыдно в неволе сдохнуть, почему то думает он прежде, чем потерять сознание.
Когда Мориарти слышит человека на том конце провода, он, пожалуй, впервые в жизни колеблется. - Повтори, - требует Джим, давая себе пару дополнительных секунд, чтобы принять решение. С последним словом информатора, меж его бровей пролегает глубокая морщинка озадаченности и недовольства. Взгляд обегает предметы мебели, мысли - возможные варианты, но ни то, ни другое не приносит ему покоя. - Ты уверен? Напряжение скатывается в комок, а жажду не утоляет даже кофе. Ведь этот не тот кофе. Это не тот голос, который он хочет сейчас услышать. - Перезвоню, - сухо цедит сквозь зубы Джим. Пальцы проворно скользят по сенсорным кнопкам. - Черт бы тебя побрал, полковник, - бормочет Мориарти в бессильной злобе. В этот раз он почему-то безнадежно уверен в том, что черти его услышали.
Когда Моран понимает, что лучше не пытаться дышать глубоко, а еще лучше - вообще не дышать, мысли его неожиданно проясняются. Запах - до боли знакомый - вмешивает в его убогую реальность картинки ушедших дней. Такой же паршивый аромат источал когда-то плен. Только в тот раз их было двое.
Когда Джим безрезультатно отправляет чуть ли не сотое по счету письмо, увольняет чуть ли не сотого сотрудника и приказывает пристрелить очередную шестерку, то, наконец, сдается. Обессиленно откидывается в кресле и трет руками лицо. С трудом останавливает нетерпеливый взгляд на нетронутой фарфоровой кружке, которая уже спустя мгновение осколками рассыпается от звонкого удара о стену. Кофейное пятно на белоснежной стене расползается будто кровавое. Консультанту остается только гадать, сколько таких пятен красуется к этому моменту на рубашке полковника.
Когда Моран понимает, что ожидание становится для него ожиданием смерти, а не спасения, дышать вынуждают лишь легкие. Желание писать сентиментальные письма тонет в болезненном смешке и глотке собственной крови.
- Бас, - обращается Джим в пустоту и запрокидывает голову, в припадке тонкого, будто лед весной, хохота. - Бастиан! - Интонации ломаются, срываясь на фальцет. Вспышка длится недолго, и уже спустя мгновения сменяется пугающим умиротворением. - Надеюсь, ты сдохнешь молча, Бас, - с сожалением добавляет Джим и устало поднимается на ноги. Пара танцующих шагов к выходу напоминают о чем-то важном. Только Мориарти никак не может вспомнить, о чем именно. Брезгливо описывая полукруг возле осколков, консультант всем весом опирается на ручку двери и оглядывается.
Для меня очень важно понятие "дом". Я бы даже назвала это концептом. Дом - это место, где гарантированы абсолютная безопасность, понимание и комфорт. Это атмосфера, в которой нет высоковольтного напряжения, повисших проводов недосказанности. Дом - это состояние, и неважно, где оно будет меня ждать: в мимолетной переписке с близким человеком или молчанием за семейным ужином на пятиметровой кухне. Важно только одно: этот дом должен у меня быть.
P.S. Решила участвовать в конкурсе. Никак не могу закончить тезисы для сайта. Творческие мысли просят выхода.
Вот взяли и всю поднаготную выложили)) А как же я "злобный и страшный"?)))
Автор - Klacya (Джечка) Взято с форума.
Читая различные описания Драев поражаешься, насколько далеки они от реальности. Тут надо сказать, в чем-то виноваты они сами, уж очень любят отдельные представители примерять костюмчик великого инквизитора и многозначительно предупреждать любого подошедшего на расстояние выстрела – « ой мы такие суровые, прям спасу нет. А еще злые, мстительные, обидчивые, упрямые, тиранистичные…» и т.д. и т.п. В общем страшнее Драя зверя нет. И вот так начитаешься о Драйской неуступчивости, потом посмотришь на то нежное и плюшевое, которое под боком и начинаешь понимать, что когнитивный диссонанс – это не просто красивое слово, выдуманное нежелающими поднимать ВВП. Итак, анализ не претендует на универсальность, просто личные наблюдения.
Везде и всюду когда заходит речь о Драях сразу вспоминают о том, как классно они оценивают морально-нравственные потенциал человека с одного взгляда, трех вздохов и 5-8 жестов. У кого как, а лично у меня возникает ощущение, что Драй идет по жизни, как скряга фермер по коровьей ярмарке, придирчиво оценивая каждый экземпляр на предмет здоровья вымени, длины хвоста и чистоты копыт, и с тайным злорадством констатируя, что не родилась еще та идеальная буренка, которая достойна войти в его образцово-показательный двор. И это, простите, является главным продуктом деятельности Драйской БЭ – диагностировать чьи-то там несовершенства и устраивать образцово – показательные трибуналы. На самом деле главным являются ОТНОШЕНИЯ, которые Драй строит. Дружеские, любовные, деловые, родственные. И то, насколько они важны для Драев словами передать сложно, они ими дышат, по ним они измеряют осмысленность своей жизни, они ценят их как самое-самое драгоценное, что есть в этой жизни, они забывают себя, свои нужды, свои интересы ради близких людей. Причем этот альтруизм настолько органичен и незаметен, что близкие зачастую его не замечают, и не из-за отсутствия наблюдательности, а из-за того, что Драю как-то даже не приходит в голову ставить в известность о том, что именно он сделал для человека. По-тихому пожертвовать почку и представить это как дар неизвестного – о да, это по-драйски. Драй делит людей не на своих и чужих с публичным изгнанием из своих за мopaльный промах, а на любимых и любящих его и не любимых, про которых он может чего-то там и знает, но его эти знания мало интересуют. И тут возникает еще один интересный момент – о Драйской суровости и неумении прощать. Сами они очень любят сурово высказаться на тему – «Измену не прощу, вранье недопустимо, шаг влево расстрел, вправо гауптвахта». В общем, этого я простить не могу! Опять же для кого как, а для меня это звучит как мамино – «Не будешь слушаться – отдам злому дядьке», читай – если ты сделаешь это или то я очень, очень, очень расстроюсь, хотя конечно никакому дяде не отдам, и, кстати, если попробуют отобрать силой порву любого дядю на много маленьких кровавых лоскутов. Драи прощают все, кроме одного. Драй не прощает НЕЛЮБВИ. Вернее это даже не вопрос обиды, просто равнодушие делает бессмысленным отношения и вот тогда Драй уходит. Возможно высказавшись напоследок, а возможно молча. При этом подтверждением как раз может служить измена, вранье, далее по списку. А может и не служить, прейскуранта Драй не держит. Он видит глаза, слушает голос и понимает нужен он человеку или нет, нужен ли ему такой человек или нет. Если да – прощение будет полным и безоговорочным, нет, извините. И про то, что Драи ради видимости семьи будут поддерживать самые дикие отношения – туда же в мусор. Видимость в таком важном деле его не интересует, но вот отношения важны настолько, что из-за трудностей он их не бросит. И он пытается их наладить ради самих отношений, а не сохранения штампа в паспорте. Ответственность за близких у Драев доходит до паранойи. Если помните «Над пропастью во ржи” главный герой описывал детей играющих в поле над пропастью, за которыми нужно следить, чтобы они в эту пропасть не упали. Вот Драй так живет. А не сидит удобно на травке невдалеке от провала, ставя галочки в блокнот «Еще один малолетний балбес с плохим зрением свалился в моральную бездну избавив от своей ДНК генофонд нации”. А вы говорите моралист….
БС.
Вот тут Драй волшебник. Опять же молчаливый, много говорить они в принципе не любят. Драй, кормит, лечит, одевает, убирает, вытаскивая все необходимое – от бутерброда до микрохирурга с мировым именем как фокусник из шляпы по мере необходимости. Да, вокруг вас не будут бегать с криком – «какой-ужас-37-и-5-вот-тебе-очень-вкусный-бульон-какой-кошмар”, но постановка диагноза за минуту и проделывание всех необходимых процедур за 5 минут вам гарантированы. Готовят с выдумкой. Опять же, парадный обед из 15 перемен каждый день изобретать не будут, но сбацать какой-нибудь изыск в выходные – милое дело. Ну что там много говорить, волшебники они и есть волшебники.
ЧС.
О да, эта страшная драйская агрессия. Волшебный пендель, командный голос, жесткий прессинг. Тут буду говорить только за себя. Дело в том, что я точно знаю, почему лично мой мозг работает только на 10 процентов. Потому что еще 45 я прокручиваю и анализирую, что было в прошлом, а оставшимися 45 пытаюсь предсказать будущее. Таким образом, моя Джечья интуитская сущность размазана по временной оси. Так вот Драйская черная пространственная сенсорика для меня лично отражается тремя словами – он весь здесь. И это здесь он контролирует и охраняет. И все эти волшебные пендели – просто умение вытянуть меня из пространственно – временной солянки и зафиксировать в этом здесь. А зафиксировав быстренько изложить, что нужно сделать, чтобы в этом здесь было лучше. Если я с этим согласна, то приступлю к исполнению. Вот как то так. И никакого прессинга.
ЧЭ.
Снова вспомним фольклор. Драй это малоэмоциональное существо, только и умеющее, что ограничивать чужие бурные эмоции, ну иногда еще выдавать истеричные вспышки. На самом деле мне эмоции Драя напоминают море. Когда стоишь на берегу видишь только поверхность, но даже по ней угадываются те глубины, населенные миллионами существ, вся сложность и многообразие внутренней жизни. И вот эта глубина и сложность завораживают. С бережка, на расстоянии ее не ощутишь, для этого надо быть близко, надо войти в море, но если хоть раз побывал там, то забыть это ощущение просто нереально. А, ну да, мыть сапоги в этом окияне не рекомендуется – оторвут по самую шею. Море оно сильное и его очень-очень много, поэтому и буря – это не просто покричать. Но если вы сможете заплыть достаточно далеко, то увидите много-много волшебного.
БЛ.
Белая логика Драя это такой мед Винни-Пуха, если он есть, то его сразу нет. Ну то есть не совсем сразу, а промежутками – логично, логично, логично, очень логично, вообще не о том, снова логично. Ну что еще о ней сказать. Зануда.
БИ.
У меня уже 5 лет зреет идея – сделать часы для Драев. Чтобы вместо чиселок стояло – еда, сон, нежность, работа, воспитательная работа, просмотр развивающих передач и т.д., навскидку пунктов 25 (для повседневного ношения, плюс еще цать для отдыха и непредвиденных ситуаций). Каждый период будет зависеть от положения планет, план-графика работ на следующую пятилетку, пульса, давления, и все равно погрешность составит примерно 10-15 часов. И только не рассказывайте про квадральную ценность. Да, он его ценит. Но оно у него свое, личное, с объективным соотносящееся по ну очень хитрой формуле. Такой хитрой, что формализации не поддается. Сегодня мы можем бежать как на пожар, а завтра сядем и будем играть на компьютере. Все. Не сдвигается даже бульдозером. Драй и время это примерно как Джек и пространство – в принципе мы, конечно, осознаем, что оно есть, но знание это чисто академическое. ЧЛ.
Про то, что Драй любит работать рассказывать даже не буду. Драй в работе фанатик. По 16 часов в день, без выходных, до полного изнеможения, а изнеможение у них наступает поздно, зато в крайней форме. Поэтому в работе постоянно надо следить, чтоб не убился. Ценит себя всегда занижая. Если Джек живет по принципу – утром деньги вечером стулья и за просто так работать не будет, то Драй часто довольствуется добрым словом, похвалой и прочими глупостями. Количество захребетников, которые этим пользуются вычислению не поддается. В деньгах скуповат, но на себе. Если возникают денежные трудности, урезает собственные траты до минимального минимума. В общем – слишком хорош для этого жестокого мира.
ЧИ.
Цезурных слов по поводу Драйской ЧИ у меня простите очень мало. Ну, то что страшно волнуется, пугается неизвестности и т.п. меня, например, волнует мало. А вот то, что человек своим горбом достигший очень и очень многого, умница и молодец в глубине души считает себя лузером и неудачником злит неимоверно. А главное как же сложно убедить в обратном! Включается программа ослик ИА и каждый пункт достижений признается с ооогромным трудом.
Итого: складывая все вышеизложенное получаем нежное, чуткое, ласковое доверчивое существо. А все говорят агрессор………..
- Вы слишком импульсивны, полковник, - менторским тоном возвещает брюнет. В голосе змеей скользит снисхождение к упомянутой слабости. - Безрассудны, дерзки... агрессивны. - Последнее слово завершает тираду на высокой драматичной ноте, обрываясь эффектной паузой, дабы собеседник имел возможность оценить сказанное. Себастьян невольно растягивает губы в кривой улыбке, кивая в такт четко отпетым будто по нотам словам. Раз уж ему и посчастливилось сегодня быть единственным зрителем целого спектакля, нехорошо оставлять актера без поощрения. Осталось только решить, когда разразиться аплодисментами. - Не забудьте сказать мне это в следующий раз, когда попадем в плен, - доверительно шепчет Моран, подаваясь вперед, к блестящей поверхности стояла и таким же обсидиановым глазам напротив. Мориарти морщится, будто бы от еще не зажитой раны, а на самом деле - уязвленный напоминанием о собственном промахе. - Следующего раза не будет, - невозмутимо возражает консультант и недобро шипит в ответ снайперу: - Поэтому советую тебе почаще пользоваться тем, что у тебя здесь, - Джим стучит по виску и осторожно откидывается в кресле. Этот жест приносит ему немало удовольствия, хотя бинты все еще сковывают движения, что не ускользает от опытного взгляда полковника. - Значит, ты признаешь, что здесь у меня что-то есть, - кивает Себастьян уже без тени улыбки и со вздохом поднимается. - Что-то, к чему забыли приложить инструкцию, - бормочет Мориарти, отвлекаясь на лэптоп. Звук пришедшего е-мейла полностью отрезает его от внешнего мира. - Тебя бы не мешало чем-нибудь приложить, - ворчит Моран по привычке уже на пороге. Мимолетная улыбка тенью скользит по бледной физиономии босса. - Вы слишком импульсивны, полковник, - тихо бормочет он себе под нос. - Вам нужно вырезать сердце.
Именно этот разговор Себастьян будет вспоминать после того, как узнает, что звание самого опасного человека Лондона теперь его. Каждый чертов раз, когда перед глазами будет всплывать серый бетон крыши Бартса. "Уже вырезал, босс."
С Есенкой мы видимся редко. Но это не мешает мне чувствовать себя с ней свободно: не нужно ничего придумывать, испытывать неловкость или искать правильные слова. С ней можно хохотать вволю, говорить то, что чувствуешь на самом деле, не искать объяснений для заковыристых лингвистических конструкций. Для эмоций. - Твой диплом хочется распечатать и перечитывать, - говорит она мне, и я чувствую смутную радость от ее комплимента. Пусть, она не мой научрук, не рецензент, и даже не член комиссии, я все равно испытываю небольшую, но гордость. Ее признание значит, что мне удалось донести все, что я хотела сказать. Простым человеческим языком, которым так славится К. - И на какой фильм мы вообще идем? - традиционно спрашивает она меня, и я честно выпаливаю, не задумываясь: - Там будут песни и много негров. - Рассуждения о политкорректности она глушит сама же - бодрым заявлением, что нам можно. Смеемся, потому что мое резюме действительно прозвучало смешно. Выбранный фильм - Annie, мюзикл о сироте, случайно познакомившейся с миллионером, занятым предвыборной компанией. Название для меня особенно символично, поэтому я особенно жду того, что покажут на экране. Картина и впрямь очень трогательная, по-детски добрая, живая. Мы находим Камерон Диаз ужасно похожей на С. Зал непростительно мал: всего 30 кресел. Опаздываем на пару минут, два оставшихся места будто специально для нас, только, к сожалению - в первом ряду. Я больше люблю последние. После сеанса особенно хочется весны, но на улице - застывший в марте январь и ужасно мало солнца. После ярких картинок красочного Нью-Йорка Есенка ищет взглядом Эмпайр Стейт Билдинг. Снова шутим; она вспоминает поездку в штаты. На улице пахнет имбирем, хотя я не чувствую этого запаха. Есенка вытаскивает одну сигарету за другой. Прикуривает несколько раз, на ходу, закрываясь от ветра. Рассеянно глотаю дым вместе со снегом. Сегодня, вернее, уже вчера, так красиво сыпали снежные хлопья. В Арабике дразняще пахнет кофейными зернами. Сидя на диванчике, в самом углу зала я изучаю буклет свидетелей Иеговых. Есенка разглядывает в окно прохожих, ругая шапочки с кошачьими ушками. Смешная. Приносят френч-пресс и песочные часики. Две белых фарфоровых чашки и сахар. Почему-то хочется рассказывать о чувствах, о планах на лето, о друзьях. Даша слушает внимательно, за что я ей искренне благодарна. Мне давно не было так приятно в чьей-то компании, и я в который раз задумываюсь об искренности. - Заметь, у нас с тобой каждый раз удачный поход в кино, - говорит она. Не могу не пошутить в ответ: - Может потому, что долго собираемся? Когда тебя ждать в следующий раз? - Снова смеюсь. - После госов? Решаем увидеться где-нибудь в мае. Слишком долго приходится ждать официантку, но место все равно успело мне понравиться. Хочется вернуться сюда еще раз. По дороге обратно Даша приглашает в театр. Почему бы и нет, я с радостью. - Я отлично провела время, спасибо, - искренне признаюсь на прощание. Кажется, она абсолютно того же мнения.
P.S. Мне не нужно много людей - достаточно лишь тех, кто искренен. Эта мысль - такая простая, но не посещала меня так долго.